Основная функция солдат сирийской армии, блюдущих границы района, известного как Старый Хомс – сдерживание попыток окопавшихся на вверенной им территории боевиков прорвать оцепление и занять прилегающие к Старому Хомсу районы, из которых их выбили около полутора лет тому назад. Анхар Кочнева, подготовившая для десятков СМИ репортажи из "горячих точек" на Ближнем Востоке, специально для "Ридуса" представляет эксклюзивный репортаж из древнего сирийского города, давно ставшего логовом боевиков, называющих себя оппозиционерами.
Старый Хомс, кишмя кишащий представителями различных незаконных вооруженных формирований – это сравнительно небольшой прямоугольник со сторонами в полтора и один километр, соответственно.
Когда-то тут было полно туристов – люди жили на этом месте не менее 3000 лет. Многие дома стоят на фундаментах, заложенных если не в римскую эпоху, то уж точно при Османах. Где-то тут был отравлен муж легендарной царицы Пальмиры Зенобии.
Где-то здесь играла в куклы Юлия Домна, ставшая женой императора Рима Септимия Севера и матерью другого римского императора - Каракаллы. Древняя античная Эмесса прячется где-то там, под изувеченными войной строениями. Возможно, благодаря страшной и разрушительной войне археологи будущего будут иметь уникальную возможность получить доступ к более ранним культурным слоям, к основам, которые скрывали под собой более поздние сооружения. Но это будет когда-то потом. Когда тут перестанет литься кровь. Когда тут перестанут свистеть пули и рваться снаряды, уносящие жизни с обеих сторон конфликта.
Лифты в примыкающих к Старому Хомсу высотных зданиях не работают. Поднимаемся наверх пешком по лестницам, усыпанным битым стеклом, гильзами, остатками того, что когда-то было частью чьего-то уюта. Все двери выломаны. Сквозь пространство пустых квартир видны пробитые обитавшими тут ранее бандитами ведущие на улицу дыры-бойницы. Сейчас здание занято сирийскими военными. Бойницы «работают» против тех, кто их когда-то прорубил.
Верхний этаж. Тут вояки, как могут, пытаются наладить более-менее приемлемый быт. Из других квартир принесены более-менее пригодные к использованию предметы: стаканы, турка для кофе, тарелки, зеркало. Стоят несколько кроватей. Стол, стулья. Тут же – раскочегаренный кальян. Потому что восток он всегда восток.
Высовываться из окон и даже стоять около них открыто нельзя. Кричать «Привет!» снайперу – тоже. Потому что может долбануть. На что в шутке всего лишь доля шутки, красноречиво намекают пулевые отверстия в стенах и окнах двенадцатого этажа. Ну да я привычная. Лишний раз об осторожности напоминать не надо.
С одной стороны – великолепный вид на крепостной холм, на котором наблюдаются остатки арабской крепости. Крепость Усамы построена на месте массы более древних цитаделей. Сохранилась плохо и причиной тому никак не нынешняя война. Сама крепость занята армией. С запада от крепости – солдаты сирийской регулярной армии. К востоку – те, благодаря кому Старый Хомс и ряд других районов города сегодня нуждается если не в сносе, то в капитальном ремонте. Боев, как таковых, тут практически нет. Обмениваются «любезностями» на расстоянии. Вражеские снайперы применяют тактику, которая и ведет к значительным разрушениям: используя сквозные бойницы-отверстия снайпер контролирует улицу, сидя где-то в глубине здания. Достать его, сидящего за двумя или тремя стенами можно только с использованием танка. Результат попыток ликвидировать снайперов и отодвинуть их еще дальше от позиций армии у меня перед глазами.
Из другого окна открывается вид на, собственно, Старый Хомс. Древние мечети еще стоят, но чувствуют себя неважно. Видны разрушения и на церкви Пояса Богородицы – подобный привозили в прошлом году в Россию для поклонения верующих. Церковь уже давно разграблена. Наиболее ценные предметы утвари и иконы, насколько я знаю, успели вывезти до захвата церкви бандитами. Церковь эта была построена над подземной часовней, основанной в 59 году н.э., то есть, по дате основания она является одной из древнейших в мире. Купол частично поврежден. О том, какой еще ущерб нанесен этому зданию, скрытому за соседствующими с ним сооружениями, можно только догадываться. Чем дольше продолжаются подобные перестрелки, тем больше ран наносится историческому наследию региона. Но ЮНЕСКО молчит. Предпочитая отделываться необязательными к исполнению боевиками заявлениями.
Одной из специально выделенных тем на конференции «Женева-2» стал именно Старый Хомс. Почему именно этот район – никто так и не понял. Гуманитарная ситуация в захваченном бандитами городке Адра под Дамаском (в результате ночного нападения на беззащитный городок в заложниках изначально оказалось около 60 000 человек, многие из них прячутся в своих домах без продуктов без малого два месяца) или Алеппо куда более плачевная.
Именно в Старый Хомс немедленно требуют доставить гуманитарную помощь. Военные говорят, дело в том, что им удалось окончательно перекрыть ряд подземных туннелей, по которым боевики получали оружие и продовольствие до недавнего времени. Представители боевиков заявили, что общая их численность, вместе с мирными жителями, удерживаемыми ими в Старом Хомсе, составляет пять тысяч человек.
Впрочем, автор этих строк, основываясь на собственной информации уверен, что боевики лгут. На самом деле их там гораздо меньше, просто пытаются получить как можно больше продовольствия, чтобы продолжать терзать исторический центр третьего по величине сирийского города.
На переговорах было достигнуто принципиальное согласие о создании гуманитарного коридора для остающихся в силу разных причин женщин и детей. Где-то там, и на это очень надеются тысячи жителей Хомса, боевики продолжают удерживать огромное количество похищенных. Судьба многих из этих людей не известна их родным на продолжении двух – двух с половиной лет. Где-то там, в недрах среди развалин, продолжают удерживать и около четырех десятков христиан.
Офицер сирийской армии рассказывает мне о том, что когда в последний раз ему удалось созвониться с одним из членов этой небольшой христианской общины, пожилой мужчина сказал: «Не надо никакой гуманитарной помощи! Если ее сюда не доставить, боевики умрут. Мы готовы пожертвовать собой, если ценой своей собственной жизни сможем хоть немного помочь в деле освобождения и сохранения своего родного города».
Invalid Displayed Gallery
