Живущая в Сирии журналистка Анхар Кочнева специально для АиФ.ru изучила ситуацию с попыткой бегства в «Исламское государство» московской студентки Варвары Карауловой и попыталась разобраться, что в этой истории правда, а что — вымысел.
История с бегством, поисками и задержанием московской студентки Варвары Карауловой взбудоражила российское общество. Для многих стало неожиданностью то, что жертвой вербовщиков исламских террористов может стать не кто-то из «группы риска», а вполне образованная девушка, живущая в благополучных условиях. Однако подчас сообщения СМИ об этой ситуации противоречили друг другу или основывались исключительно на догадках и предположениях.
АиФ.ru попросил живущую в Сирии журналистку Анхар Кочневу, не понаслышке знакомую с деятельностью боевиков ИГИЛ и их методами вербовки, изучить ситуацию в целом и понять, что из этой истории было правдой, что предположением, в чём ошиблись СМИ и зачем вообще террористическому государству понадобилась обычная московская студентка.
Версия первая: Варвара сама стала вербовщиком террористов
— Весьма странное заявление, которое тиражировалось из одной публикации в другую. Знавшая являющуюся мёртвым языком латынь девушка не могла рассматриваться в качестве суперценного вербовщика, Вызывают сомнения также уверения в том, что она якобы превосходно знала арабский язык.
Как человек, владеющий арабским в совершенстве, я имею полное право утверждать, что человек, окончивший годовые курсы классического арабского в университете, в лучшем случае может немного читать, находить в словаре нужные слова и т. п. Разговорному языку на таких курсах не учат. Условно говоря, человек может читать вывески и даже писать или читать какие-то несложные тексты. А вот для того, чтобы неплохо понимать устную речь, даже выпускнику профильного вуза нужна как минимум длительная стажировка с проживанием в арабоязычной среде.
Итог: крайне маловероятно.
Версия вторая: Варя нужна террористам для заброски в другие страны
— Тут тоже всё предельно ясно: среди боевиков и сочувствующих ИГИЛ множество тех, для кого английский и французский языки являются родными. Ввиду вышесказанного версия о том, что девушку заманивали в Сирию для того, чтобы она уже оттуда вербовала в ряды ИГИЛ европейцев, не выдерживает никакой критики. Делать из неё живую бомбу тоже никто бы не стал: по слухам, эти роли в ИГИЛ стараются полностью узурпировать выходцы из Саудовской Аравии, рвущиеся навстречу обещанным им гуриям. Может быть, из девушки и правда хотели сделать боевика? Но ведь она не является чемпионкой по стрельбе и даже никогда не метала на дальность ручную гранату в связи с отменой уроков начальной военной подготовки в школах.
Итог: крайне маловероятно.
Версия третья: Варя поехала «выходить замуж»
— Этот ответ лежит на поверхности. Она понадобилась именно в качестве девятнадцатилетней девушки. Дело в том, что вербовщики заманивают в ряды боевиков новенькое пушечное мясо ещё и обещаниями устроить их личную жизнь. По слухам, за усердие в боях неженатым боевикам даже начисляются какие-то баллы: набравший определённое количество баллов получает право жениться. Но зачем жениться на арабке или турчанке узбеку, дагестанцу или киргизу? Ведь в таком случае неминуемо возникнет языковой барьер. Поэтому жён для иностранных боевиков ИГИЛ приходится привозить с их родины. Каждая вновь прибывшая, без всякой иронии, ценится буквально на вес золота. Так что ни воевать, ни самоподрываться Варе (с огромной долей вероятности) не пришлось бы. Девушка ехала устраивать свою личную жизнь. Вопрос только в том, насколько получившиеся результаты устроили бы потом саму Варю.
2013 году на территорию ИГИЛ уехала дочь экс-главы УФМС Чечни Асу Дудуркаева — Седа.Также для того, чтобы выйти там замуж. За человека, с которым познакомилась ещё в России. То есть вроде как по великой любви. По имеющейся у меня информации, муж Седы погиб, и её выдали замуж за другого боевика, достаточно известного за пределами ИГИЛ полевого командира. Несмотря на все попытки родителей вернуть дочь домой, несмотря на то, что сама девушка очень хотела бы вернуться к родителям, надежды на то, что когда-либо ей удастся это сделать, нет никакой: из ИГИЛ дороги обратно нет. Тем более, если в результате такого замужества у женщины успеют родиться дети.
Итог: наиболее вероятно.
Удалось ли сорвать планы террористов?
— На одном из встретившихся в Сети фото Вари она сидит в платке на занятиях. Если даже сама Варя считала, что повязанный таким способом платок и есть пресловутый хиджаб, то её заблуждения очень быстро бы рассеяли. За несоблюдение строжайшего дресс-кода на территории ИГИЛ наказывают, и очень строго. Обычно на разъяснение подобных нюансов и «промывку мозгов» вербовщики отводят достаточно много времени: те немногие, кому всё-таки удалось «соскочить», или те, кто был впоследствии отловлен правоохранительными органами Турции, Сирии, России и других стран, рассказывают о том, что им приходилось жить в Стамбуле — этой перевалочной базе боевиков ИГИЛ — чуть ли не месяц. Чем дольше вербовщики считают, что находятся в безопасности, тем больше времени на поиски их жертвы у правоохранительных органов. Если бы не шум, поднятый родителями беглянки, вероятно, столь спешной попытки переправки её через границу не было бы. А с территорий, подконтрольных ИГИЛ, как уже говорилось ранее, вернуть практически никого уже невозможно.
Главная ошибка СМИ
— Главной ошибкой стали публикации в СМИ и соцсетях о том, что отец Вари отправился в Стамбул. Не исключено, что именно эта информация спровоцировала экстренную попытку переправки в Сирию. Ведь по турецким законам, заявление о пропаже человека в турецкие органы правопорядка может подать только его близкий родственник. После этого пропавшего начинают искать. Перевезти человека легально самолётом или рейсовым автобусом в другой город становится если не невозможно, то достаточно сложно. После подачи такого заявления в МВД Турции девушка стала опасной обузой для вербовщиков. В итоге её поиски действительно позволили задержать достаточно большую группу направляющихся к боевикам граждан России и, возможно, в конечном итоге позволят нанести внушительный удар по всей сети вербовщиков.
Как человек, побывавший в плену у сирийских боевиков и уже занимавшийся поиском других похищенных, могу точно сказать: чем меньше пишут в прессе о тех конкретных шагах, которые предпринимаются для освобождения или поиска отправившегося вариным путём или попавшего в плен человека, тем больше шансов на успех. Потому что бандиты тоже умеют читать и внимательно следят за публикациями в прессе и блогах. Не стоит афишировать и то, какие рычаги задействованы. Узнав о том, что к поискам Вари подключён Интерпол, пособники боевиков могли попросту ликвидировать ту, из-за которой к ним было привлечено повышенное внимание. Не стоило в блогах просить Варю перезвонить папе на турецкий номер: в случае, если бы она захотела позвонить, хватило бы московского мобильника в роуминге. А турецкий номер — это толстый намёк на то, что папа находится в Турции и вот прямо сейчас «ставит на уши» турецкую полицию. Чем дольше будет считаться, что родственники продолжают находиться в России, тем лучше для дела.
